Что ждет национальные парки и заповедники в Год особо охраняемых территорий - «Экологические новости»

День биологического разнообразия отмечается во всем мире 22 мая. О том, что ждет нацпарки и заповедники в Год особо охраняемых территорий, совпавший с Годом экологии в России, как сохранить амурских тигров, дать отпор браконьерам и привлечь население к сохранению природы для будущих поколений, в интервью ТАСС рассказал министр природных ресурсов и экологии Сергей Донской. — Сергей Ефимович, ранее заявлялось, что в этом году в России будут открыты семь новых особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Расскажите, как идет эта работа? Какие заповедники и национальные парки уже открыты, а какие еще предстоит открыть? — В этом году мы отмечаем 100 лет с момента создания первого заповедника в России. Мы взяли на себя особые обязательства: в этом году мы планируем создать семь новых ООПТ. Это два заповедника — «Восток Финского залива» в Ленинградской области и «Васюганский» в Новосибирской и Томской областях — и пять национальных парков: "Ладожские шхеры" (Республика Карелия), "Хибины" (Мурманская область), "Ленские столбы" (Якутия), "Кодар" (Забайкальский край) и "Зигальга" (Челябинская область). Кроме того, планируется открытие еще двух государственных природных заказников: "Новосибирские острова" (Якутия) и "Соловецкий архипелаг" (Архангельская область). Есть несколько блоков работы: борьба с браконьерством, создание ареалов для проживания животных без влияния человека, создание условий для развития: поддержка кормовой базы, увеличение количества инспекторов на особо охраняемых территориях и наделение их полномочиями. С начала года уже создан один национальный парк в Ульяновской области — "Сенгилеевские горы". Это уникальный природный объект, который за живописность называют "ульяновской Швейцарией". Парк специально создавался для сохранения меловых Сенгилеевских гор, на которых растут реликтовые леса хвойных пород. Особо охраняемая территория является одной из наиболее эффективных форм охраны природных объектов, на мой взгляд. В заповедниках, с одной стороны, запрещается любая хозяйственная деятельность, а с другой стороны, устанавливается режим поведения для посетителей. — На днях вы выпустили в заповеднике "Бикин" амурского тигра Владика. Как думаете, ему там понравится? Какие меры по поддержанию биоразнообразия в особых зонах еще принимаете? — Для всех жителей Владивостока, я думаю, история тигра Владика стала ярким, запоминающимся событием. Как и для тех, кто его выпускал в природу, в том числе для меня. Место, в котором мы выпустили Владика, труднодоступное, и оно специально выбиралось именно таким, чтобы не было людей и, естественно, чтобы никто, с одной стороны, не нарушал ареал обитания тигра, а с другой — не подвергал себя опасности. Что касается поддержки биоразнообразия, то напомню, что Минприроды ведет Красную книгу, куда заносятся редкие виды. В прошлом году мы разработали проекты стратегий сохранения таких редких видов, как зубр, дзерен, сайгак, стерх, дальневосточный аист, степной орел. В этом году планируем проект по возвращению архара (горный баран) в Забайкалье на базе государственного природного биосферного заповедника "Даурский". Кроме того, в Лазовском государственном природном заповеднике (Приморский край) такой проект будет работать для дальневосточного леопарда в южном Сихотэ-Алине. Инспекторы в ООПТ должны быть вооружены и иметь все полномочия для выполнения своих функций. Плюс ко всему должны быть легализованы перекрестные полномочия, когда у нас лесники, инспекторы охотничьи и рыбнадзор смогут задерживать, оформлять факты нарушений не только по своему профилю, но и по профилю коллег. В целом же есть несколько блоков работы: борьба с браконьерством, создание соответствующих ареалов для проживания животных без влияния человека на среду обитания, а также создание условий для развития. К примеру, поддержка кормовой базы для развития видов. Кроме того, необходимо увеличить количество инспекторов, в том числе общественных, на особо охраняемых территориях и наделить их полномочиями, чтобы они могли и задерживать, и оформлять документы, и вести административное производство. — Планируется выдача оружия инспекторам? — Общественным вряд ли, а что касается штатных инспекторов, да. В федеральных заповедниках и нацпарках есть у сотрудников табельное оружие. Но недавно мы столкнулись с тем, что, оказывается, инспекторы в региональных ООПТ не обладают оружием. Такая недоработка существует. — Будете ее ликвидировать? — Обязательно законодательно это надо установить. Мы считаем, что они должны быть вооружены и иметь все полномочия для выполнения своих функций. Плюс ко всему идет работа над легализацией перекрестных полномочий, когда у нас лесники, охотничьи инспектора смогут задерживать, оформлять факты нарушений не только по своему профилю, но и по профилю коллег. Если, например, браконьеры работают в лесу, а Рыбнадзор, находясь на реке, это увидел, они смогут отреагировать. Поручение президента есть, документы готовятся, в этом году мы его должны выполнить. — Нет ли противоречия: нацпарки и заповедники надо сохранить в первозданном виде, но в то же время увеличить туристический поток в них до 20 млн человек ежегодно? — Даже еще в СССР, если взять программные документы, которые готовились в 1930–1960-х годах, одним из факторов создания природных охраняемых территорий является не только задача охраны, но и предоставление возможности людям увидеть и посетить природные объекты. Мы считаем, что, если это не стихийный туризм, а именно экологический, мы сможем создать условия, чтобы не нарушать территорию. Экологический туризм позволяет привлекать средства, в том числе для охраны, он дает возможность развивать научную деятельность, инфраструктуру. Когда мы просто все запрещаем, у нас возникает такое явление, как саботаж со стороны местных жителей. Люди, привыкшие жить в определенных условиях, сопротивляются, когда их размеренный быт нарушается другими правилами присутствия человека в природе, начинают проявлять свой характер, скажем так. И, конечно, нам очень важно сделать так, чтобы ООПТ имели естественное взаимоотношение с населением, которое там проживает. Для этого жители привлекаются к работе в этих национальных парках и заповедниках, создаются условия для местного населения, чтобы они могли свой промысел вести, не уничтожая природный объект. Самое главное — привлекать население к охране территорий. Нам очень важно сделать так, чтобы ООПТ имели естественное взаимоотношение с местным населением. Для этого создаются условия для местного населения, чтобы они могли свой промысел вести, не уничтожая природный объект. Самое главное — привлекать население к охране территорий. Кстати, в 2016 году более 10 млн человек посетили федеральные нацпарки и заповедники, что, по сравнению с 2011 годом, больше на 46%. — Если вернуться к тигру Владику, как за ним будет вестись наблюдение? — На нем есть ошейник с GPS-модулем, с помощью которого можно наблюдать перемещения, как далеко он уходит, где мигрирует, чтобы понять, как он приживается в этом месте. Важно и отследить, чтобы большая кошка снова не вышла к людям. — Ошейники с GPS закупаются за рубежом, а нет ли планов по развитию отечественного производства, с датчиками ГЛОНАСС? — Мы хотим обратиться в Минпромторг, чтобы коллеги рассмотрели возможность как раз создания не только ошейников, но и других атрибутов контроля и слежения за животными через ГЛОНАСС. Также сегодня активно для борьбы с браконьерством используются квадрокоптеры зарубежного производства, а хочется нашего. — А что касается конфискованных на таможне животных, как вы считаете, пора уходить от практики их уничтожения? — Уничтожать их нельзя. Готовим поправки в законодательство о создании государственных центров передержки животных. Беседовала Екатерина Ефимова